День 7-й, часть 1.
Просыпаюсь от грохота на улице — Париж уже на ногах. Сегодня я слышу этот шум — значит, выспалась. Пока собираемся, обнаруживаем, что настройки телевизора в номере куда-то сбились. Лезем в меню и… то, что там будет русский, мы и не ждали. Но то, что там нет английского — вот это уже сюрприз. Есть немецкий, польский, словенский, мадьярский, птичий и змеиный наверняка тоже есть, а вот английского нет.
На Вандомскую площадь
Пробегаем мимо грустного Apple Store. С учетом того, что девайсы LG тут считают хорошей покупкой, скучно живется яблочникам в Париже.
По улице Мира выходим на Вандомскую площадь, утыканную столбиками, ограничивающими машины; некоторые из ограничителей кем-то идейно переделаны в пепельницы. В центре площади высится «главный столбик» — колонна со сценами битв Наполеона Бонапарта, явно слизанная с итальянских аналогов — недаром на ее вершине фигурка Наполеона в облике римского императора. Бронза, из которой отлита колонна, раньше была сотней дюжин пушек, привезенных Бонапартом с битвы под Аустерлицем.
Ювелирных магазинов на площади — как грибов после дождя. Вспоминаю слова нашего гида, сказанные нарочито философским тоном: «Тут встретились все ювелиры мира. Как мы покупаем круассанчик с утра, так они могут прихватить бриллиантиков для своей подруги.» Верить гиду надо с оглядкой — она у нас была та еще жучка, иногда путалась в показаниях. Но даже если дело обстоит именно так, не стоит расстраиваться, ведь вопреки устоявшемуся мнению, лучшие друзья девушек — вовсе не бриллианты, а геи. По крайней мере, в Париже… Ненавязчивая надпись на одной из «маркиз» возвещает, что здесь находится знаменитый отель Риц — у него всего 4 звезды (я уже говорила, как тут не любят платить налоги).
Мадлен небесная и земная
В церкви Мадлен (а по-нашему — Марии Магдалины) нет ни одного окна — свет проникает через свод. Да сразу и не скажешь, что это церковь. Может, именно поэтому здесь так любят устраивать концерты, хотя и в других храмах это не редкость.
Что касается дел житейских — Алекс хочет показать мне магазин Эдьяр, он тут же, на площади Мадлен. Обещает живописно разложенные продукты и сказочные ароматы. Но тут все поменяли и не в лучшую сторону — Лика говорит, после того, как магазин купил кто-то из русских. Чай теперь заперт в красные коробки — справедливости ради надо сказать, что они очень красивые, но того аромата, который тут был раньше, уже не почувствовать сразу при входе. От такого разочарования мы сразу выходим из магазина.
Но у нас есть запасной вариант — Фошон, с его едой «от кутюр». Кружащих голову ароматов не обещает, но избавляет от грусти — даже простое созерцание содержимого полок и мягкой неоновой подсветки возвращает улыбку на фасад.
При магазине есть кафе, в котором можно отведать шедевры кондитерского искусства. Смотрели недавно французский фильм «Сегодня ночью я сплю с тобой» и там мелькнул такой диалог:
— Ты и завтрак заказываешь на дом?
— Ну да, в Фошоне. Он у меня непривередливый…
На Елисейские кружным путем
Относительно тихая улица La Boétie врезается в Елисейские поля, где полно народа, бардак, кругом что-то реставрируется… Променадом это назвать сложно — все куда-то бегут. Мы вливаемся в поток и рысим к Триумфальной арке.
На смотровой площадке Триумфальной арки пасутся те, кто выдержал стояние в очереди. Мы не решаемся, поэтому просто бродим внизу, на Пляс дель Этуаль. Но все же мы на возвышении — на холме Шайо. Заказав арку в 1806 году, Наполеон ее так ни разу и не увидел — строительство продолжалось 30 лет.
С площади хорошо видна Большая арка Дефанс — конечная точка Триумфального пути, берущего начало от арки на площади Каррузель, и проходящего через арку, в тени которой мы сейчас топчемся.
Обратно по Полям
Потом мы спускаемся по другой стороне Полей, которая оказывается не такой шумной и толкучей. Поля реабилитированы. Забегаем в газетную палатку, чтобы купить русской прессы для друзей — в Париже ее не то чтобы не достать, но дефицит в некоторых районах все же ощущается.
В салоне Рено идет выставка «Oxygene» — предлагают ознакомиться с эко-автомобилями. Здесь играет лоунж, атмосфера мечтательная, не то что на российских автовыставках с картами и девицами.
У некоторых моделей кресла похожи, excusez moi, на сиденья унитазов. На случай аварийной ситуации, видимо.
Другие машинки совсем как игрушечные. Однако, информация на мониторах обещает 160 км езды без подзарядки. Но не будет ли это похоже на Диогена в бочке? Не знаю…
Мы танцевальной походкой пробираемся наверх — в висячий бар. Я беру уже традиционный для этой поездки «шоколя виеннуа», Алексу же приносят пиво в бокале такой формы, что оно выглядит вкусным.
Мне все еще нравится на Елисейских, особенно если немного отойти от проезжей части.
На Конкордию
Фонтаны на Конкордии своевольничают — то брызгают, то еле-еле протекают.
Эта площадь имеет три названия в истории. Первое — Пляс де Ройяль (Королевская). Здесь стоял памятник Людовику XV. Потом ее называли Пляс де Революсьон. На месте памятника возникла гильотина, на которой казнили представителей французской аристократии — среди них Людовик XVI и Мария Антуанетта. Здесь также были преданы смерти случайные гости французской революции, например, блестящий химик Лявуазье. И в третий раз это место переименовали в площадь Согласия или Примирения (Конкорд). В центре площади теперь стоит Люксорский обелиск. Солнце ярко освещает два здания-близнеца. Слева — отель Крийон, а справа — Министерство мореходства, где когда-то работал Ги де Мопассан. Что еще интересного? Ну, к примеру, площадь эта очень нравилась Маяковскому, однажды его фантазия вспыхнула и он написал так: «Если б был я Вандомская колонна, я б женился на Place la Concorde.» (с) «Город»
Несмотря на название, площадь сейчас не особо мирная. Лика нам уже рассказывала, как во дворике Лувра какие-то ушлые дамочки поснимали с японца всю его технику. А сейчас мы наблюдаем почти такую же картину на Конкордии — но дамочка одна и просит заполнить какую-то анкету. Может она и не мошенница, но тут появляется японская жена и героически спасает мужа. Я в этот «раскаленный» момент забываю фотографировать, а когда вспоминаю — все уже разбежались.
Тюильри
Говорят, когда каким-то ураганом повалило много деревьев, французы покрыли одно из них специальным составом, да так и оставили. Но «специальный состав», похоже, легенда — дерево целиком из бронзы. Да, Алекс советует не заливать про ураган и бронзу и признаться, что это я выдрала дерево с корнями ради фото.
Как бы мы ни сопротивлялись, а на этом берегу все дороги ведут к Лувру.
Башенки
Делаю кадр «спесьаль для Лики» — это Лувр и те самые на-Лувре-таких-нету-башенки (по утверждению Лики, опрометчиво сделанному недавно). Алекс доволен — в чем-то он знает Париж лучше.
Появляемся на Королевском мосту, обозреваем другие башенки — на Орсэ. Переходим по мосту, видим Rue du Bac — должно быть, очень холодная улица, подбираемся к набережной Вольтера, а потом уходим дальше «в левый берег».
Левый берег — экспрессивный, радужный и креативный
В Маготах сегодня сидят такие оранжевые чудеса… ну, тут свое понимание гармонии. Наверное, какая-нибудь звезда или, как говорит Алекс, «известняк».
Забегаем на минутку в чайный салон Лядюри — поглазеть на интерьер. У прилавка шумно и людно, поэтому знаменитые макаруны (миндальное печенье) остаются для нас пока неисполненным желанием — досадно, ну да ладно.
На асфальте флаг Королевства геев и лесбиянок — в теории. Но тут двенадцать цветов, а у них вроде восемь…
Дальше воображение поражает «вафельная» статуя Армана. Античная скульптура, музыкальные инструменты и картинные рамы, нарезанные ломтями, все в совокупности выглядит смело, и как ни странно, не вызывает ощущения мешанины.
В сквере Оноре Шампьона главенствует Вольтер — вид у него здесь плотоядный, как будто он готовится сказать свое коронное «раздавите гадину».
Продолжение следует…
